Этот пост я вывесила с утра не с целью показать всем какой у меня стол, стул и прочие элементы внутреннего интерьера. Я его вывесила для себя, чтобы понять свои ощущения. Прожив с этим день, пишу только вечером. А дело вот в чем.
Периодически у меня возникает чувство вины, связанное с тем, что у меня дома война. Люди сидят под обстрелами и ночью бегут в бомбоубежища. Люди, рискуя жизнью, добывают питьевую воду. Люди делят буханку хлеба на порции или человеко/дни. А я вот, выехала и теперь сплю в постели, питаюсь нормально, а воду можно пить прямо из крана. И, вроде бы, я не виновата в войне, но от стойких ощущений через раз отмахиваюсь.
Мои базовые потребности по Маслоу сейчас закрыты на столько, что недавно в одной из групп поинтересовалась возможностью пересылки детских украинских книг из дома сюда. Да. Тут же начался холивар. Вдруг выяснилось, что я в Европах занимаю чье-то место, у кого дом разрушен и жизнь закончилась совсем. И вообще поднялся вопрос с порицанием беженка я или туристка?
Сейчас, осознанно прожив с этим день, я могу точно сказать: я не виновата в войне.
Я не виновата в том, что мой дом уцелел, а тысячи других разрушены. У меня были свои мотивы и личный выбор уехать из дома, взяв с собой троих детей, двух мопсов и всю жизнь, которую я смогла вместить в чемоданы. Как и личный выбор тех, кто решил остаться под бомбежками. У некоторых этого выбора не было, но в этом я также не виновата.
Я не занимаю ничье место в Европах. Земля большая. Места хватит всем. Особо рьяным могу предложить пожить в своей квартире — там ведь сейчас тихо. Ну а то, что пару дней назад прилетело в мой район и сейчас очередная группировка танцует на границе, это лишь издержки. Дом ведь цел. Можно снова попробовать испытать судьбу.
Отдельной строкой хочу вынести утверждение про законченную жизнь. В моем понимании, она может закончиться только физически. Всем остальным просто приходится начинать ее с нуля при разной базовой комплектации. Мне: в чужой стране, без знания языка и с двумя бесполезными высшими образованиями. Но можно жить, а можно ее сливать.
Я предпочитаю жить. Иначе зачем это все?
А вопрос, как доставить детям три книжки про Мумми Троллей на украинском языке, я уже решила.
*В 1939 году начинающая художница Туве Янссон была в ужасе от событий, происходивших в Европе и в Финляндии, и, судя по ее письмам и дневникам, понимала, что надвигается еще бо́льшая катастрофа:
«Порой меня охватывает такая нескончаемая безнадежность, когда я думаю о тех молодых, которых убивают на фронте. Разве нет у нас у всех, у финнов, русских, немцев, права жить и создавать что-то своей жизнью… Можно ли надеяться, давать новую жизнь в этом аду, который все равно будет повторяться раз за разом…»
© 2022 — 2024, Iryna Seliutina. Все права защищены. При использовании материалов указание авторства ОБЯЗАТЕЛЬНО
